sportle
Во втором томе Масок Бога - главного труда Джозефа Кэмпбелла по сравнительной мифологии - этот выдающийся мифолог представляет нам историю последовательного развития азиатской мифологии, которое заняло пять тысяч лет и привело к формированию выдающихся религиозных систем Египта, Месопотамии, Индии, Китая и Японии. В то время как Западные религии строятся на противопоставлении добра и зла, Восточные обращаются к путям обретения вечной жизни. В Мифологии Востока подробно описывается путь, которым шли религии Востока прежде чем обрести формы выразительности и образ мышления, присущий им сейчас.
Автор таких признанных книг, как «Тысячеликий герой» и «Сила мифа» рассматривает первобытные корни мифологии, изучая их в свете последних открытий в археологии, антропологии и психологии.
Похожие товары
Война — это вневременная сила в человеческом воображении и даже в повседневной жизни. Занимаясь разрушением, её солдаты и жертвы обнаруживают парадоксальное, но глубокое чувство существования, человеческого бытия. В «Ужасающей любви к войне» Джеймс Хиллман, один из самых уважаемых современных психологов, предпринимает прорывное изучение сущности войны, её психологических истоков и бесчеловечного поведения. Пользуясь рассказами с самых разных фронтов и времён, письмами участников, анализами военных авторитетов, классическими мифами и сочинениями великих мыслителей, включая Твена, Толстого, Канта, Арендт, Фуко и Левинаса, Хиллман развёртывает обширное и детальное исследование, приводящее к фундаментально новому пониманию одновременной притягательности и отвратительности войны. Это захватывающая, необходимая книга в нашем жестоком мире.
Первый перевод на английский язык классической юнгианской работы уважаемого швейцарского аналитика и одного из давних соратников К. Г. Юнга. В первой части книги исследуется понятие Анимы, женского аспекта мужской психики, в произведениях Райдера Хаггарда, в частности, в его знаменитом романе «Она». Эта часть также дает предысторию и психологическую оценку авантюрной жизни автора в Африке, Викторианской Англии и в его многочисленных путешествиях. Во второй части книги прослеживается развитие Анимы в серии сновидений, которые мужчина во второй половине жизни переживал в течение нескольких лет.
Я использовала много колод Таро за более чем два десятка лет личной практики, по большей части для медитации и астральных путешествий, но никогда не работала с другими людьми для дивинации и толкования карт в повседневной жизни. Расклады для других людей просто никогда не были частью моего пути. Хотя я работала профессиональным дизайнером и иллюстратором больше десяти лет, я не хотела стать одним из тех художников, которые создают колоду Таро по эстетическим причинам, не обладая подлинным знанием и пониманием её смысла и практического использования. Я хотела, чтобы моя колода стала глубокой по своему смыслу и понятной в использовании. Чистой эстетики было недостаточно. Всё изменилось, когда я начала работать с Биллом Дювендеком. В этот момент я поняла, что его подготовка профессионального таролога, мои художественные навыки и наш опыт в драконианской магии предоставляют прекрасную возможность создать колоду, которая будет включать в себя всё, что я хотела: изображения, вдохновлённые магической работой, глубокое исследование смысла концепций и символов на этих образах и инструкции по их практическому использованияю. Всё это можно найти в «Таро Левиафана».
В четвертом томе коллективной монографии, написанной сотрудниками и выпускниками кафедры философии религии и религиоведения философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, продолжаются медиевистические и религиоведческие исследования, начатые в предыдущих выпусках. Новый том по своему замыслу несколько отличается от трех предыдущих, т.к. он построен вокруг персоналий, затрагивавших в своем творчестве различные аспекты психологии религии и психоанализа. В материалах первого раздела («Запад»), помимо прочего, нашли свое отражение взгляды Карла Густава Юнга (1875-1961), Пауля Рэдина (1883-1959), Теодора Райка (1888-1969), Марии-Луизы фон Франц (1915-1998), Эдварда Эдингера (1922-1998), Теодора Абта (род. 1947г.), Джеймса Хиллмана (1926-2011) и других корифеев социальной антропологии, психологии религии и психоанализа, иллюстрировавших свои теории, в частности, примерами из древних и средневековых посточных и западных религиозных традиций эпохи «Долгого Средневековья». Второй раздел («Восток») - буддологический; он посвящен истории зарождения и становления буддийских психопрактик дальневосточной Махаяны, в первую очередь, в раннесредневекрвых государствах Индокитая и в Японии.
Благодаря широкому обзору достижений антропологии, этологии, социобиологии, нейробиологии, психолингвистики и юнгианской психологии Энтони Стивенс исследует природу двухмиллионолетней самости и способы, которыми современный мир удовлетворяет и разочаровывает свои основные потребности и намерения. Опираясь на свой опыт аналитика, Стивенс обращается к сновидениям и психиатрии, чтобы показать убедительный и вызывающий взгляд на двухмиллионную личность, воплощающую не что иное, как волю природы. Уделяя пристальное внимание разуму природы, утверждает Стивене, мы не только укрепляем личную целостность, но и помогаем исправить грубые дисбалансы нашей культуры.
В этой книге исследуются архетипические образы из языческой мифологии и современной поэзии, которые встроены в описания Христа. За образом Доброго Пастыря скрывается не просто фигура Пана, бога пастбищ, но и Полифема, чудовищного одноглазого циклопа. За Великим Учителем Христов стоит не только Сократ, но и Силен, опьяняющий своими учениями об умирании.
О проекте Lоmechuzzza. Цель проекта - коллективное исследование магического опыта, психоделии, сюрреализма, и всех остальных явлений, ведущих за рамки этой реальности - куда-то в Запредельное. Названием мы обязаны жуку из семейства стафилинид, ломехузе, что селится в муравейниках - секреция этого жука обладает для муравья столь неодолимой притягательной силой, что причастившиеся муравьи напрочь забывают о своей функции. Мёд поэзии, сок ломехуз - попробовав раз, не позабыть этот вкус! Но то муравьи, а что люди? Осмелюсь предположить, что аналогом ломехузы в человеческом мире является метафизик-поэт. Роман Стругацких «Жук в муравейнике» кажется мне одним из точнейших фотоснимков этого способа метафизического самоощущения. Название самым прямым образом указывает на опыт ломехузности, то есть опыт мироощущения метафизического поэта. Однако если бы мне предложили описать, как для меня на тонком плане выглядит тело нашего сборника, я обратился бы к образам не из цартства насекомых, а из царства грибов: разветвлённое децентрализованное тело словесности представляет собой слоевище, как тело гриба или слизевика: тщательно снимая слои смысла, под каждым из них мы можем увидеть разветвлённую сеть отсылок и ассоциаций по которой сознание может двигаться бесконечно.
Coagula Сгущай настойчивей краски, сумерки и молоко. Я люблю тебя, а любить тебя нелегко. Ты не сдвинешься с места, пока не почуешь беду, Да и то, наверное, не пойдёшь далеко. Сгущай ртуть в амальгаму, солнечные лучи- в мёд. Тот, кто понял тебя, уже никогда не умрёт. Ты чеканишь из воздуха деньги, материализуя код. Ты творишь целый мир и тут же подносишь ко рту. Всё вокруг уплотняя, ко всему добавляя твердь, Воплощая в себе особую тягу к труду, Как никто ты умеешь перетереть, претерпеть; Приготовить материю, препроводить её в смерть. Сей же, сеятель. Лезвие не забудь насадить на жердь. Я люблю тебя, а ты должно быть последний в своём роду.
Можно ли понять истории северной мифологии сквозь призму теорий Фрейда и Юнга? К.Г. Юнг считал психологию современной формой мифа. Архетипические структуры, психологические теории, описанные им, не просто объясняют нашу психическую жизнь по-научному, в них также выражается душа. Эта книга, вдохновлённая таким пониманием, исследует сочинения Фрейда и Юнга в свете северной мифологии. Такие идеи, как психическая реальность, эго-идеал, participation mystique и либидо становятся на её страницах фигурами Тора, Бальдра и Вольсунгов. Таким образом основные тексты психоанализа и аналитической психологии оказываются подлинным пантеоном богов. Теория архетипов Юнга прочитывается как вариант древних историй о встречах Тора с гигантами. Теории Фрейда об инстинкте смерти, невротическом повторении, скорби и эго-идеале оказываются вариантами легенды о смерти Бальдра, а напряжённые отношения Фрейда, Юнга и Сабины Шпильрейн рассматриваются как отражение саги о Вольсунгах.
Применяйте эту работу для усиления и вдохновления вашего посвящения, помните, что вы Адепт-одиночка, и если забудете об этом, то вы деградируете до немного большего уровня, чем у щенка или ребёнка, за чем последует что-то такое, что на пальцах вам объяснит, что вы - «ноль», а посему не признаётесь в качестве порождённого Иблисом! Хорошенько подумайте об этом, прежде чем в поисках «признания» подчиниться кому-то другому, и приучите себя быть самодостаточным.Это врата в Круг «Бездымного Огня», входите с радостью!
Понятие черный маг обозначает этническую принадлежность. Ни одна отдельно взятая личность в истории человечества так сильно не пострадала от ненависти и социальной демонизации как черный маг - это бесспорная истина. В каждом столетии, на каждом континенте, начиная с колонизаций Южной и Северной Америк, Азии из Европы и далее, на юг - Африки, любому, кто придерживался противоположных религиозной ортодоксии взглядов, стало присваиваться клише «черный» и направление «левый». Шла ли речь о дьяволе, демоне, дэве, джинне, ведьме и так далее, эта реакционная, в основе деятельности своей занимающаяся гонениями традиция демонизации действовала повсюду, отличаясь только региональными особенностями. От глухомани деревенских жителей Конго и кочевников персидской пустыни, до лесных аскетов Индии и язычников Ирландии - укажите пальцем на любую точку на карте мира - везде исторически сложились традиции, в которых изолировались и наказывались так называемые черные маги.
Юнг считал, что сны — это вызовы предположениям и самодовольству эго, компенсации односторонних сознательных установок или послания из бессознательного, которые подталкивают нас к тому, чтобы ставить под вопрос ценность и направление наших нынешних способов мышления, чувства и жизни. По этому определению Красная Книга или Liber Novus (Новая Книга) подобна «сну», но не сну какого-то человека, а сну целой дисциплины и практики психологии. Как многие сны, «сон» Красной Книги одновременно величественный и гротескный, и нашей первой реакцией, если мы не просто забудем или проигнорируем его, будет наблюдать его странности, и, как сказал бы Джеймс Хиллман, «вымокнуть в его соках», позволив себе погрузиться в его повествование и нарисованные образы. Приходя к нам из отдаленного прошлого психологии, эта «капсула времени» — скрытый шедевр одного из гигантов психологии. Ее появление в нашу эпоху, после более чем 80 лет сокрытия в тайне, в то время, когда психология как дисциплина считает, что сдвинулась от своих литературных, философских и теологических корней, оказывается еще большим шоком для нас сегодня, чем если бы Красная Книга была представлена публике во времена Юнга. По всей видимости, психология как дисциплина проигнорирует этот «сон» из своего прошлого, как забываются и игнорируются большинство снов. Однако, может быть, что психология проигнорирует «сон» Красной Книги на свою же погибель, упустив важную возможность встречи с собственной душой.
Во втором томе Масок Бога - главного труда Джозефа Кэмпбелла по сравнительной мифологии - этот выдающийся мифолог представляет нам историю последовательного развития азиатской мифологии, которое заняло пять тысяч лет и привело к формированию выдающихся религиозных систем Египта, Месопотамии, Индии, Китая и Японии. В то время как Западные религии строятся на противопоставлении добра и зла, Восточные обращаются к путям обретения вечной жизни. В Мифологии Востока подробно описывается путь, которым шли религии Востока прежде чем обрести формы выразительности и образ мышления, присущий им сейчас.